Чио-Чио-сан, или жена на время

У меня два мужа. Но сосед, кажется, претендует на роль третьего. Я слышу каждый вечер, как он кашляет, а утром, — как принимает ванну. Просыпаюсь, здороваюсь с соседом. В этот момент он тянет туалетную бумагу с кронштейна, сливает воду в унитазе, потом спускается в кухню и пьет кофе. Вероятно, и ему известно все про меня: то, что храплю, уж точно. Таким образом, мы почти в браке.

Муж первый — иностранец, он для конкретной жизни. Сам до сих пор удивляется, как он, студент Первого медицинского обратил внимание на меня, очкарика-филолога. Не понимает, зачем вместе полезли на крышу, где напились портвейна и решили по льду отправиться в Финляндию.

Вывезти-то он меня вывез, но буквально в голом виде. Кто-то посоветовал: хотите пройти таможню без проблем, сами разденьтесь. Подъехали на его Ладе, она до сих пор на даче стоит, к границе, я сняла все с себя, набросила шубейку, все-таки зима, и пронесло!

Мы вместе уже двадцать лет. Он кормит, покупает мне красное вино, а себе водку. Я пью, когда пишу «креативы», а он гуляет по двору, время от времени наведываясь в гостиную. Потом я выуживаю пустые бутылки из шкафа.

Абсолютно не вмешивается в мою личную жизнь. Я официально не работаю, но каждое утро уезжаю по делам. Хожу в тренажерный зал, в библиотеку, бесплатно сижу в интернете. Там у меня появился второй муж, виртуальная любовь.

Здесь все по-настоящему: мы научились думать вместе, обмениваемся мнениями ежедневно и совершенно бескорыстно. Я не вижу его лица, не слышу запаха, меня ничто не раздражает. Он выслушивает меня до конца, высказывается, наше общение бесконечно. Нам не скучно! Мы практически не ссоримся, нам нечего вспоминать и не в чем упрекать друг друга. Наше настоящее кажется вечным, до тех пор, пока есть электричество.

Ну наконец-то! Сосед за стенкой уснул. Муж первый где-то далеко, он спит отдельно. Слышу, как идут часы, стучу по клавишам. Сижу раздетая, прижавшись к стене, общей с соседом.

Он — одинокий мужчина. Пьет умеренно, по выходным. Иногда у него бывают женщины. Мне он не интересен, потому что однообразен и в выборе подружек, судя по одним и тем же вздохам. По-моему, он — типичный пример мужского эгоизма. К женщинам относится, как к лошадям, своих детей любит на расстоянии, непонятно, зачем живет? Так думаю я каждый вечер, выжидая момент затишья. Сосед кашляет по-стариковски, хотя ему всего сорок, ворочается и как будто специально меня изводит.

Однажды, это было поздней осенью, он кашлял дольше обычного. Вдруг захотелось подняться к мужу первому, но из комнаты доносился такой жизнерадостный храп, что я осталась в кровати. Сосед за стенкой между тем не храпел, а хрипел. Если бы это было в пятницу, я бы не нервничала, потому что напиваться на весь уикэенд – вполне в скандинавском стиле.

Сейчас одиннадцать вечера, воскресенье. Соседу вставать в пять утра, я подумала, что надо постучать в стенку, отбой, мол. Но натужный кашель перешел в жалобные всхлипы. Плачет, что ли? Вышла покурить. У соседа темно и тихо. Слышно, как его кот мяучит за дверью. Позвонила, решившись на выяснение отношений. Животное просто закричало от счастья, но сосед – «ноль эмоций». Тогда я толкнула от злости дверь, и она открылась! Кот выскочил шаровой молнией во двор.

Из глубины квартиры послышался слабый зов, сосед звал меня по имени. Он лежал на полу, рядом с кроватью, бледный и перепуганный. Оказывается, у него был припадок удушья или еще чего-то, он чуть не умер. Я присела на корточки, заглядывая в лицо, он сразу вцепился в мою руку и не отпускал полночи. Под утро уснул, но как только я сделала шаг к двери, опять заныл: «Не уходи!»

До сих пор спрашиваю себя: как я могла просидеть у него почти всю ночь? Сосед оклемался, мы встречаемся у почтового ящика, здороваемся, дружески улыбаясь. Он перестал кашлять, а может, перешел спать в другую комнату.

К тому времени мой интеллектуальный роман заглох. Виртуальный муж уехал надолго, перестал писать. А законный муж был рядом, и я подумала, вдруг он тоже, как сосед, позовет меня.

Надо сказать, наши интимные отношения прекратились давно. Детей нет, общие интересы остались на крыше Ленинграда. Мы неделями не разговаривали. Мне муж не мешал, а о впечатлении, которое я на него произвожу, как-то разучилась думать.

Однажды прочитала объявление, что в нашем городе проходит выставка секс-игрушек из китайского музея. По пятницам у нас музеи бесплатные, а если еще и такого рода экспонаты... Короче, сходила и не пожалела: чего только не придумают в этой области! Например, стулья-кресла с удлиненными, хочется сказать подлокотниками, но на самом деле подставками для вытянутых или согнутых женских ног, разнообразные искусственные фаллосы и другие произведения.

В средневековом Китае считали, что эротика освобождает людей от забот, наполняет жизнь гармонией, а главное, спасает супружеские отношения. Для наложниц, вдов и жен моряков создавались искусственные фаллосы, и пользоваться ими было так же естественно, как пить воду, есть хлеб, дышать воздухом.

Бродила по выставочному залу и думала, в чем мы ошиблись с мужем? Взгляд упал на лакированные кресла, напоминающие современные шезлонги, но с удлиненными формами, подставками для ног. «Вот если бы мне такое, я никогда не пробовала в китайском кресле», — подумала с завистью.

И надо же было так случиться, что зашла в тот же день на барахолку или «блошиный рынок» по-здешнему. Там было все: и старинные чашки из разных сервизов, и мебель антикварная, и одежда с тяжелым ветошным запахом. Не магазин, а ярмарка-оказион, где можно найти вещи разных времен и стран. Здесь царствовали старина и экзотика, настраивавшие на романтический лад.

Я увидела кресло-фантазию среди искусственных пальм и бамбуковых штор, табакерок и лакированных шкатулок. Оно напоминало обычное гинекологическое, наверное, притащили из больницы. Стилизовано под китайское: восточный орнамент с алыми и зелеными изображениями драконов и роз, прекрасно сохранившийся бархат на подушечках спинки и сидения.

И цена невысокая, а главное — море вкуса, и, уж конечно, удовольствия! Начала действовать: позвонила соседу, он был как раз в городе. Через полчаса кресло красовалось в кабинете мужа.

Я зажгла ароматические свечи. Хотелось ошеломить моего дряхлеющего спутника жизни. Обнаружила черные чулки в чулане. Атласные, с резинками сверху. Они остались от тетушки, большой модницы.

Вы только представьте: белые ляжки и черный атлас, улет! Я возбуждалась от баловства. Накрасилась, надушилась, улеглась в кресле.

Муж явился очень скоро. Я приняла позу, закрыла глаза. Слышала, как он постоял секунду, другую, потом спустился в подвал, где у нас сарай с сауной. Наверное, пошел в душ…

И действительно, вскоре послышались шаги супруга. Приоткрыв веки, хотела проследить за его движениями. Но вдруг вспышка яркого света заставила распахнуть глаза.

Муж стоял в белом халате — где только откопал, я же выбросила все старье? — со стетоскопом на груди и в марлевой повязке.

Тут я все поняла, вскочила и с хохотом бросилась вниз, срывая сползающие чулки. Он тоже спустился, и мы вместе смеялись, впервые за многие годы. Даже возникла идея выпить вместе, вот только портвейна с брендом «33» у нас нет!

***

Это я писала давно, когда только появилась на Прозе. За каких-то два-три года в моей жизни произошли стремительные изменения. Сейчас я знаю, не в лучшую сторону. Я стала пить намного больше.

Первое название зарисовки — «Разрядка». Я пыталась развеселить себя, придумав историю с китайским креслом. Очень хотелось, чтобы у нас с мужем все наладилось.

Сегодня я поменяю название на другое — «О женском алкоголизме».

Я до сих пор не пью водку. Но постоянно потягиваю красное или белое. Успокаиваю себя, что употребляю вина самые хорошие, получаю заряд солнечной энергии и так далее.

Но я не хочу врать, так как поняла на собственном опыте: алкоголизм — это хроническое, вопиющее одиночество!

Когда уже не хочешь встречаться с людьми, предпочитая бутылку и виртуальную жизнь. Когда интересно общество самой себя.

Однажды я промокла под дождем и вынуждена была идти шесть километров по лесной дороге. Зашла в магазин и купила ликер. Оставшийся путь я проделала под дождем с распечатанной бутылкой в руке. Мне было весело: впервые я пила на ходу! Шла и смеялась, мне хорошо быть одной и совсем наплевать, что думают обо мне звери и птицы. Людей я не встречала…

Сегодня — спустя пару лет — опять достала злополучную миниатюру. Никак не могу ее дописать! Задумалась: «А ведь как много воды утекло». Финский муж перешел на кефир с тибетским грибком. Сосед влюбился в русскую, оказавшуюся террористкой арабских кровей. Да-да, это была целая история с печальным концом. Соседа выудила по Интернету какая-то брюнетистая прелестница, оженила, а потом исчезла. Когда новоиспеченный муж обратился в полицию, оказалось, что его жена, по национальности «восточная женщина», находится в розыске.

Меня перестал волновать вопрос собственного алкоголизма, я переключилась на страноведение. Точнее, с Китая на Японию.

Страна восходящего солнца сопровождает меня с детства. Отец был моряком, «ходил» в Японию, привозил подарки, которые сводили с ума своей необычностью. Японские яблоки, ананасы, шоколадки съедены, «жевачка» сжевана, разноцветные фантики «пришиты к делу», то есть помещены в девичьи альбомы. Джинсы, кофточки, тапочки сношены.

Остались фотографии. Среди открыток с видами сказочных домиков выделяется карточка, изображающая красивую японскую женщину средних лет, элегантно одетую — кримпленовое платье без рукавов, янтарный кулон* — такое украшение в стиле шестидесятых, начала семидесятых я видела у своей тетки – москвички, стаканчик с пломбиром в руке (слишком привычный вид мороженого для меня — возможно, эта деталь говорит о том, что снимались не в Японии, а в СССР). Рядом с женщиной, видимо, отцовский товарищ. Папа дорожил фотографией, но мне она ничего не говорила. Я слышала от взрослых, что у нас хранится портрет «жены Зорге». Кто такой Зорге я узнала много лет спустя.

…Исии впервые встретилась с Рихардом Зорге 4 октября 1935 года в Токио. В немецком ресторане «Золото Рейна», где она прислуживала в зале, собирались дипломаты, коммерсанты, журналисты. Хозяин почтительно беседовал с элегантным широкоплечим мужчиной и, увидев Исии, послал ее за шампанским.

— Этому господину сегодня исполнилось сорок лет. Постарайся, чтобы гостю запомнился праздничный вечер! Девушки из «Золота Рейна» славились образованностью, умением развлекать гостей остроумной беседой. Но на сей раз Исии чувствовала себя скованно. Лицо Зорге казалось ей суровым и замкнутым.

— Люди веселятся в день рождения, а вам, наверное, скучно у нас? — вымолвила она, подливая в бокал вино.

— Если тебе доведется отмечать сорокалетие так же далеко от родных мест, поймешь, что это за событие, — усмехнулся иностранец.

— Можно горевать и дома. Наша страна полна печали, — девушка не унималась. — Ведь вы не знаете Японии!

— Возможно. Я знаю, что это страна рикш, гейш, танаки, Фудзи, Мицубиси, заядлых курильщиков и посетителей горячих ванн, не хватит вечера, чтобы перечислить все ваши достопримечательности. Ты права в одном: все скучно!

— Это только на первый взгляд. Иностранцы не понимают нас, так как не знакомы с историей. Вот, например, как появились рикши у нас?

— Джинерикши? Очень забавно: однажды один «джин» отпустил оглобли с сидящим в коляске толстяком, тот с размаху грохнулся затылком о землю и закричал: «Рикисю!» С тех пор носильщик или извозчик, а на самом деле бегун, почти что спринтер, называется «рикша». Повозка сбалансирована так, чтобы оглобли приподнимались вверх, облегчая работу впрягшегося в неё человека.

— Да, вы правы, пассажир первой тележки был тучным человеком. Только он не был японцем! Рассказывают, что один миссионер, которому трудно было ходить пешком и для ношения которого в паланкине надо было нанимать четырех носильщиков, решил сэкономить. Он приказал изготовить легкую коляску с оглоблями, в которую впряг одного человека или «джина», как вы верно заметили. Ну что ж, один ноль в вашу пользу!

Неделю спустя Рихард увидел Исии в магазине грампластинок и дружески улыбнулся ей.

— Ты так старалась скрасить мой день рождения, что надо тебя наградить. Бери в подарок любую пластинку!

Они поехали слушать «подарок» вместе. Нет, они не слушали Пуччини, знаменитую арию Чио-Чио-Сан из оперы «Мадам Баттерфляй». Исии выбрала фокстрот, и они танцевали. Говорили о том, как правильно завязывать «оби», женский пояс. Рихард, конечно, знал, что это целое сооружение, на которое идет четыре-шесть метров специально вытканной материи.

— Послушай, ты ведь почти артистка, есть ли у тебя золотое кимоно? – спросил он у девушки.

— Нет, я предпочитаю европейскую одежду, — Исии смутилась. Она не хотела принимать в подарок от иностранца дорогую ткань.

Вечером отправились побродить по городу. Несмотря на яркое электрическое освещение, японцы и японки шли по улицам, неся перед собой на коротких рукоятках цветные бумажные фонари. Зеленые, желтые, красные, лиловые фонарики украшали Токио наравне с неоновыми огнями. Современность и средневековье причудливо переплелись в столице. Деревянные сандалии стучали по мостовым, по которым проносились автомобили.

— А скажи мне, пожалуйста, умеешь ли ты готовить настоящий овощной суп? Я всерьез подумываю о вегетарианстве, — спросил Рихард спутницу. – Какое блюдо ты сама любишь?

— Овощи в рыбном бульоне, — тихо ответила девушка.

— Это что-то вроде русской ухи? Слушай, переезжай ко мне, будем есть овощи вместе?

Исии поселилась у Рихарда. Она познакомила его с традиционной кухней. Например, подавала соевый соус к рыбе – разве можно отказаться от нее в Японии? Горячий рис раскладывала в небольшие деревянные чашки. Теплую рисовую водку наливала в фарфоровые бутылочки.

— Ты знаешь, что меня поразило в Японии, когда я оказался в сельском доме, в глухой провинции? После ужина все разошлись, а в моей комнате остались хозяйские дочки, им было интересно поглядеть, как я буду раздеваться, какое у меня тело! Я понимаю, что они смотрели на меня, как на слона в зоопарке, но до чего у вас свободные нравы!

…Мы не знаем, как относился Рихард Зорге к своей японской жене (в России у него была другая), но известно, что Исии Ханако любила своего иностранца. Арест Зорге стал для нее полной неожиданностью. Лишь после войны Исии выяснила, что разведчик был повешен, а останки его закопали на пустыре близ тюрьмы. Японская жена отыскала останки. Написала книгу о своей любви, на гонорар за нее купила участок на кладбище, захоронила там урну с прахом Зорге и установила надгробную плиту с надписью готическим шрифтом.

* В романе Юрия Королькова о Зорге я прочитала, как герой (автор?) встречался с японской женой разведчика и подарил ей янтарный кулон, купленный в «Березке». Теперь я еще больше уверена, что обладаю редкой фотографией, изображающей Исии Ханако.

P.S. Более точно и подробно о Зорге: Лавиния. Рихард Зорге