Моя бабушка курит трубку

Портрет Мусиной-Пушкиной

Есть такие женщины, роковые, только не в отношении других, которым женщина-вамп разбивает сердца, а уничтожающие сами себя. Как будто не для этого мира созданные и знающие это очень хорошо. Таким всегда трудно жить, подчас невыносимо. Особенно трагично все, если женщина — мать.

Мари Линдер, дочь декабриста Мусина-Пушкина и хозяйки Борисоглебской усадьбы Эмилии Шернваль, шведки по национальности, имела репутацию скандальную. Молодая светская дама, лучших кровей и воспитания, вела себя в обществе слишком смело. В 1863 году на балу, где присутствовал сам Государь, мадам (Мари рано вышла замуж) осмелилась обратиться к Александру с просьбой о предоставлении гражданам Великого княжества Финляндского свободы вероисповедания. Мари просила за себя: будучи православной по рождению, она хотела стать лютеранкой, каковыми были ее муж и тетя. Царь беседовал по-французски, остался доволен манерами прелестной собеседницы, но просьбу оставил без внимания. Лишь в 1906 году в Финляндии было разрешено совершеннолетним православным менять религию. Мари умерла в возрасте 29 лет, и хоронили ее сначала по православному обычаю, а после удаления батюшки, для близких уже пастор исполнил лютеранский обряд. Похоронена Мария Линдер в Хельсинки на кладбище в Хиэтаниэми. Надгробие в виде коленопреклоненного ангела привезли из Петербурга. Родственники по отцовской линии не приехали на похороны, но присутствовали на отпевании рабы божьей Марии в Смольном соборе.

Поведение хозяйки усадьбы Кютяя осуждали другие дамы. Ее тетка Аврора Карамзина, заменившая мать (Мари осталась без матери в возрасте пяти лет), пыталась воспитывать эмансипэ. Но дочь декабриста, унаследовавшая характер свободолюбивый и неуживчивый, уносилась одна верхом через поля и парки в лес, благо имение располагало огромными земельными угодьями. Останавливалась в ямских и курила табак, выпивая с крестьянами и ведя себя с ними на дружеской ноге, опустошала залпом кружки с пивом. Могла расцеловать денщика или полового в трактире. Обнималась с девушками-молочницами и своей прислугой.

Вино Мари пила без всякого стеснения. Возможно, те самые жетоны она использовала по назначению, являясь в винный завод, собственность мужа. В семье по этому поводу случались скандалы. Сохранилась детская записочка, где простым карандашом Ялмар (ему не исполнилось и восьми лет, когда не стало Мари) и его сестра Эмилия просят маман быть … послушной и вернуться домой как можно раньше!

Константин Линдер также пытался увещевать разбушевавшуюся мадам. В письме к двоюродному брату Фридольфу он заявляет, что более терпеть такую жизнь не намерен, бросит топор в фамильное озеро, уедет в Петербург, пусть имение остается ЕЙ, то есть жене, ведь ее родственники заплатили бОльшую часть стоимости Кютяя.

Была договоренность и о разводе. Детей разделили супруги так: сын Ялмар и дочь Эмилия остаются с отцом, а младшую Мари мать берет с собой в длительную заграничную поездку.

Но жизнь оказалась суровей. Констатин получил назначение в Петербурге, и в январе Мари с мужем отправилась в путешествие, ставшее фатальным. В ледяном городе у нее открылся душащий кашель. Возвращались на поезде до Выборга, а из Выборга до имения на лошадях вдоль залива. Когда обессиленная Мари вошла в дом, она упала на пол и начала выть в голос, проклиная все. Умерла Мари в субботний вечер 5 марта. Страдания были так велики, что обезумевшая от боли женщина зубами порвала в клочья простыню.

Соседи осуждали графиню Линдер. Они жаловались в письмах на ее недопустимое поведение Авроре Карамзиной. По мнению шведских бюргерш тетушке не стоит преувеличивать тяжесть состояния здоровья племянницы, ведь Бог посылает зубную боль каждому, особенно женщине, родившей с небольшими промежутками четверых детей (Вальдемар появился на свет шестимесячным и прожил четыре дня). А вот недостойное поведение и употребление спиртного — это ведь портит репутацию, ложась несмываемым пятном на все благородное сословие! Курение и привычка к обезболивающему средству — хлороформу, ночные бдения — соседям все видно! — занятие бумагомарательством — разве такой должна быть литература? — поездки с компаниями в Хельсинки, как это постыдно для лютеранки. Конечно, Мари никогда ею и не была, но ведь необходимо соблюдать законы, принятые в обществе…

Константин Линдер уже через три года после смерти «русской» жены обвенчался с Элен де Фонтениллия, младше его на двадцать лет. Полная противоположность Мари, Элен прожила почти до ста лет, была хладнокровна и высокомерна, любила позировать в костюме Марии-Антуанетты. Сын Линдеров Ялмар мачеху не любил, а вот образ Мари пронес через всю жизнь, материнскую печать хранил до последних дней. Мистика была и в его судьбе. Так, например, назван мальчик был древнескандинавским именем Hjalmar, ставшим известным в светском обществе благодаря стихотворению Рунеберга. В нем воспевается любовь отца к сыну, призванному прославить род, но заканчивается стихотворение трагично: никто не уйдет от судьбы, проклятие вечно, и лирический герой убивает себя. Так литература стала пророчеством, в 1921 году застрелился фамильным оружием и сам Ялмар.

Картина венгерского художника Зичи М.А. «Бал в честь императора Александра II, организованный городом Гельсингфорсом в сентябре 1863 г. в здании железнодорожного вокзала. 1864г.»
Мари Линдер слева, в группе из трех красавиц на переднем плане, повернутых лицом к зрителю.

Опубликовано 26.02.2013 в рубрике Взрослым раздела Litera
Просмотры: 2014