Усадьба Кютяя, май 1972

В День матери

12 мая в Финляндии День матери. В 1972 году в этот день газеты пестрели криминальными сводками: некто проник в палатку, разбитую на берегу озера Кютяя, что находится на частных землях, и совершил убийство трех юношей. Спящие были расстреляны в упор. Всего выстрелов оказалось пять. Каждому из парней пуля попала в голову, два выстрела дополнительно были направлены на самого молодого, подростка, который, по видимости, не умер сразу, а некоторое время пытался кричать в агонии.

Убитыми оказались школьник Кай Хювяккя четырнадцати лет, его брат Эса Хювяккя семнадцати лет и Вэйо Хяккинен восемнадцати лет. Парни так и не поняли, что с ними произошло, — смерть застала их всех во сне.

На месте преступления полиция первым делом достала из-под голов убитых пули. Пули доставили в лабораторию.

Журналисты прибыли в поместье и требовали пресс-конференции. Сразу же появились репортажи о самом имении и его мрачной славе.

Мой приятель Ханну Варккала также выехал на место события.

Друзья Кай, Эса и Вэйо уже вторую неделю вместе проводили встречу весны, начиная с Ваппу, Первомая. Парней видели в окрестностях города Хювинкяя прежде, чем троица появилась в имении. Убитых нельзя причислить к лику святых, так как местные жители рассказали, что, возможно, именно праздно шатающихся парней заподозрили в ограблении семидесятилетнего жителя Хювинкяя. Видимо, после этого «приключения» молодежь и прибыла на озеро чтобы добыть мережу. Рыболовные сети хозяева оставляют у самого берега, существует негласный закон, что не свое брать нельзя. Другого мнения оказались молодые люди, почувствовавшие себя робинзонами. Вдохновленные погожими майскими денечками, поставили ребята палатку у дикого склона крутой скалы на пустынном берегу большого озера. То, что первозданная природа является частной собственностью, парни даже и не знали. С детства привыкли они ходить в походы, кататься на лодках и рыбачить, где придется.

Молодые резвились, горланили песни, разбрасывали мусор и вещи по всему берегу. Вооруженные топором и «финкой», срубили молодые деревца — для костра и просто так, ради забавы. На лугах обнаружены были многочисленные следы мопедов. Возможно, приезжали в гости к робинзонам товарищи из города.

За несколько часов до ночевки парни навестили сельский магазинчик. Компания не купила ничего, но один из парней попросил разрешения позвонить в Хювинкяя. Продавец, давая свидетельские показания, припомнил, что была среди них и девушка. Вскоре выяснилось, что у самого старшего, Вэйо, действительно была девушка по имени Марья-Лена. Она пообещала привезти к месту палатки провизию.

11 мая в 17 часов молодежь покинула магазин и отправилась в свой лагерь. Тихий весенний вечер располагал к отдыху и покою. Девушка какое-то время пробыла с Вэйо, а потом ушла домой. На допросе она сказала, что была на озере до 21 часа. Значит, она, не считая убийцы, видела парней последняя. Когда на утро в 8 часов Марья-Лена пришла по уговору с продуктами, девушка ужаснулась от увиденного. Все трое лежали на тех местах в палатке, куда сами устроились перед сном. Лужи крови под их головами проникшая в палатку подруга обнаружила сразу и выскочила, как ужаленная. Прибежав домой, девушка позвонила в скорую, которая прибыла через пять минут. Но спасать было некого!

Местная полиция приехала вместе со скорой помощью. Оценив ситуацию, деревенские полицейские позвонили в Хельсинки, чтобы вызвать специалистов по особо важным делам.

Ханну, криминальный репортер, рассказал, что тогда он находился в здании Центрального полицейского управления на Ратакату и слышал, какой переполох сделал тот звонок. В командировку немедленно отправили трех следователей и группу криминалистов. Из Хювинкяя подтянулись и эксперты по делам, связанным с наркотиками. В начале 70-х годов, во время популярных концертов рок-групп в Скандинавии участились случаи злоупотребления наркотиками. Но, как выяснилось, ни наркотических веществ, ни алкоголя, не было найдено в крови убитых.

Расследование поручили самому опытному следователю Финляндии комиссару Арво Лейримаа. Кстати, если перевести на русский имя и фамилию, возникает странное ощущение какой-то игры: «арво» — «цена, стоимость» и «лейримаа» — «страна лагеря». Вот и получается, что преступление, совершившееся в одном из самых «ценных» охотничьих угодий во всей Скандинавии, расследует человек с таким именем!

Первым распоряжением комиссара Лейримаа стал приказ собрать как можно больше свидетельских показаний, касающихся жертв. Где видели, когда, с кем пересекались и так далее, как обычно в практике расследований. Одновременно другая группа стала разрабатывать следы возможного преступника, то есть был очерчен круг подозреваемых.

Благодаря погожим дням, пришедшим вместе с маем, окрестности города и деревни оживились. Люди повылезали из зимних квартир, на улице прогуливались, подставляя первому солнцу улыбающиеся лица. Во дворах установили переносные «грилли» для приготовления своего национального «овоща», как шутят сами финны, то есть колбасы. Хозяева садов расчищали от прошлогодней листвы газоны. И, конечно, очень многие видели тех самых парней. С ними беседовали, угощали, и никаких следов подозрительного поведения в безмятежном облике разгулявшейся молодежи отмечено не было.

А вот что касается подозреваемых, то обычно в следственной практике таковые находятся сразу. Но среди многочисленных предположений о причастности к убийству пьющего мужа, неверной жены, завистливой соседки со стороны лиц, вполне заинтересованных в устранении надоевших родственников или конкурентов, лишь одно свидетельство комиссар взял на вооружение.

Работник склада Хейкки Пейпонен видел вечером накануне убийства подозрительного мужчину на берегу. Подозрение вызвало то, что человек целенаправленно прятал свое лицо, когда брал лодку, собираясь перебраться на другой берег, как раз туда, где обнаружили злосчастную палатку. Правда, Ханну по этому поводу пошутил, что мало ли у тебя, Хейкки, врагов, не желающих смотреть на твою, извини, конечно, рожу, особенно с перепоя после празднования Первомая. С этим Пейпонен, после второй кружки пива, согласился и вспомнил, что и соседка Маркканен не желая здороваться, прячет лицо в воротник.

По поводу вида оружия в прессе сообщили, что выстрелы были произведены из ручного оружия типа револьвер, ни слова более. Для охотничьих мест, где почти в каждом доме имеются запасы оружия, эта информация была особенно важной. Люди бегали по соседям, заглядывая на чердаки и пытаясь высмотреть содержимое специальных шкафов, где хранились в основном винтовки. Револьверы и другие виды ручного оружия были только в самом имении.

Ханну же был уверен, что преступник давным давно избавился от орудия убийства, и когда нашли в озере нож и топор, он уверял всех, что там нужно искать и утопленный револьвер.
Нож и топор оказались собственностью парней, а со дна озера достали древнюю рыбацкую лодку, пару мережей еще прошлого века и большое количество бутылей из темного стекла.

Слухи об орудующей банде на территории частного владения распространились мгновенно. Местные жители припомнили случай годичной давности, когда были убиты студенты, ехавшие автостопом в Турку. Именно здесь, неподалеку от Хювинкяя, на частной дороге произошла трагедия. Опять жертвой пала молодежь! Еще несколько убийств всплыли в памяти народа. Число убитых во всех случаях было три.

По версии Ханну Варккала, который незамедлительно написал репортаж с названием «Маньяк, у которого троится в глазах», в районе проживает психически больной с редким диагнозом не раздвоения личности, а чего-то похуже.

Каким-то странным способом местные краеведы связали тройное убийство с пристрастием хозяйки имения, Катри Лехто, известной писательницы и активистки общества дружбы Финляндии с СССР к «Тройному» одеколону! Действительно, уважаемый деятель культуры, госпожа Лехто после каждой поездки в Москву привозит именно этот продукт советской парфюмерной индустрии.

Конечно, полиция не рассматривала столь нелепые версии, но продолжала кропотливо вести свое расследование. В том числе допрашивались и обитатели поместья. Выстрелы со стороны лесопарковой зоны имения слышались довольно часто. Обычно они были связаны с отстрелом волков, которые в последние годы размножились настолько, что нападали на собак и других домашних животных. Был случай, когда убили медведя. Шатун не пожелал провести зиму в берлоге и напугал окрестных жителей. Охота на лосей и уток велась в определенные сезоны, строго по разрешению. Несанкционированное использование оружия из частной коллекции не было зафиксировано.

К началу июня полиция опросила более тысячи свидетелей. Для страны с населением в пять миллионов такое количество говорит о масштабности преступления. Более всего толков вызывали мотивы преступника: за что были убиты обыкновенные мальчишки? Грабить нечего, хотя нож и топор пропали (позднее, не без старания Ханну они были обнаружены на дне озера). Даже денег у парней не было при себе. Следов сексуального насилия на телах погибших не нашлось. То, что ребята были застрелены во сне, трудно было объяснить логикой мести или наказания. В последних случаях жертвы были бы казнены в состоянии бодрствования.

С большим пристрастием допрашивалась девушка погибшего. Марья-Лена могла рассказать кому-то о местонахождении парней или сама стала причиной ссоры, возможно, из ревности. Полноватая девушка, напоминавшая подростка, с веснушками на щеках и белесыми ресницами только мычала в ответ, так как уже не могла рыдать в голос. Было видно, что деревенскую толстушку Матой Хари назвать трудно, да и сами парни были из простых семей, далеких от мира роковых страстей.

Преступление все больше напоминало другое «чисто финское» убийство семнадцатилетней девушки, невинной и набожной, ставшей национальной героиней, Кюлликки Саари. Она пропала тоже весной, 17 мая, а труп без каких-либо следов насильственной смерти обнаружили лишь в октябре в болоте у берега озера. На похороны пришло более двух с половиной тысяч жителей окрестных деревень западного побережья. Преступление осталось нераскрытым и по сей день!

Как будто духи леса или воды мстят людям. Или какие-то силы забирают молодых и невинных, выполняя древние обряды жертвоприношения?

Ритуальные убийства в Финляндии происходят и по сей день, как подтвердил мою догадку всезнающий репортер Ханну Валккала.