Лиза? Изабелла!

Джорджо Вазари (1511–1574), которого мы ценим прежде всего не как художника и архитектора, а как историка искусств, автора «Жизнеописаний наиболее знаменитых художников, скульпторов и зодчих», написал в биографии Леонардо да Винчи: «Собрался он написать для Франческо дель Джокондо портрет его жены Мони Лизы и, поработавши над ним четыре года, оставил его неоконченным. Это творение находится у короля Франции — в Фонтенбло». Дальше идет известная всем хвала мастерству Леонардо и ни одного слова хотя бы об одной характерной для портрета детали. Приятная улыбка? — она характерна для всех женских образов художника. Мы не знаем, кто в этом случае подсказал это Вазари. Предполагают, что это был Ф.Мельци, с которым автор «Жизнеописаний» будто бы встречался в 1566 году. Естественно, что сегодня историки искусств знают по документам о Леонардо больше, чем о Мельци и Вазари. Так посмотрим, что они пишут о заказчике и модели. Подавляющее большинство их верит Вазари и существенно его дополняют. Итак, Леонардо писал по заказу флорентинского купца Франческо дель Джокондо (1460-1539) в честь рождения его второго сына в декабре 1502 года и по поводу переезда в новый дом весной 1503 года.

В 1502 году его жене Лизе, мадонне Лизе, сокращенно Мона (она из рода Джеральдини) было 23 года. На портрете ей 25 лет, поскольку Леонардо писал Мону Лизу с 1503 по 1506 годы. Как бы опомнившись, историки сразу дописывают «и позже — 1510?», поскольку Вазари хоть и указывает: «оставив его незаконченным», но портрет все-таки закончен (и еще как!). Если бы об этих датах знал муж Лизы — никогда бы не заказал флорентийскому мастеру портрет свое красотки жены (Вазари указывает: «Мадонна Лиза была очень красива» — и это не видя ни Лизы, ни портрета, а портрет той «Лизы», что находится в Лувре, вовсе не дает оснований утверждать, что женщина эта была красива).

В Флоренции и за ее пределами все знали, что заказывать Леонардо что бы то ни было весьма рискованно — он пишет очень медленно и почти никогда не заканчивает. Чтобы закончил, еще и судиться с ним нужно было. Так что если бы Франческо Джокондо захотел бы внести в свой новый дом портрет Лизы, ему следовало бы заказать его не в 1503 году, а еще до женитьбы (они обвенчались в 1495 году). Но у нас нет никаких сведений об отношениях Джокондо и Леонардо.

Историки искусств беззаботно утверждают, что портрет Лизы создан в те годы, поскольку всех итальльянцев писали, как правило, в профиль, как на монетах и медалях, а Леонардо первый изображает фигуру в три четверти, в естественной позе, с руками на фоне пейзажа. А Рафаэль сразу же эту композицию перенял — мы это видим в его женских портретах (Дама с единорогом — около 1504 г.) и Магдалены Дони (между 1504 и 1506 гг.). Несомненно — Рафаэль использует композицию леонардовского портрета. Но какого — это уже другой вопрос. Об этом потом. А сейчас заглянем в эти далекие годы…

Леонардо часто менял своих покровителей. После Милана (там он служил у Ловодико Моро) художник (и главное — инженер) посетил Мантую, Венецию, затем (с сентября 1500 г.) появился в Флоренции, затем (лето 1502 — март 1503) выехал из Флоренции и работал у Цезаря Борджиа в качестве инженера и архитектора. Вновь возвращается во Флоренцию и работает над проектом канала для судов от реки Арно, а с осени 1503 года работает над картоном «Битва при Ангири» — до 1506 года…

Такая нагрузка — каналы, большая батальная картина, трактаты на различные темы, а тут еще и этот зануда - купец Франческо надоедает: когда же ты закончишь портрет… стены в новом доме пусты… Лиза стареет… Леонардо почти на семь лет перебирается в Милан (1507–1513), где, как думают, историки искусств, и заканчивает портрет Лизы. Но он его почему-то не отдал заказчику. Почему? — Влюбился…Глупостей и идиотизмов об Леонардо появилось более чем достаточно. Даже до того, Что «Джоконда» — это автопортрет мастера… Нет, не влюбился, потому что был «голубым». А деньги никогда не были лишними. Закончил бы этот портрет не в 1510 году, а где-то весной 1503, ну хотя бы 1504, — в то время Франческо уже поклеил шпалеры в свое новом доме…

Но историки искусств верят Вазари и отмечают, что Рафаэль видел этот портрет неоконченным (возможно, в 1504 году) и начал эту композицию использовать в своих работах. Некоторые историки искусств утверждают, что Рафаэль видел этот портрет неоконченным (возможно, в 1504 году) и начал эту композицию использовать. Некоторые искусствоведы с ним соглашаются, но добавляют: портрет Моны Лизы купец получил своевременно, а тот, что в Лувре, это не Джоконда. Настоящий портрет супруги Франческо не сохранился. Кстати, у Рафаэля есть рисунок молодой женщины почти в позе луврской «Моны Лизы» — молодой, красивой, с такими пропорциями лица, которые любил Леонардо, — возможно это и есть рисунок того настоящего утраченного портрета Джоконды.

Эта версия имеет право на существование не просто так, а основываясь на непререкаемом документе. Но посмотрим, как это было с самого начала.

24 августа 1513 года Леонардо выехал из Милана в Рим и в декабре этого же года поступил на службу Джулиано Медичи. Медичи как раз вернулся во Флоренцию после почти 20-летнего изгнания, а 11 мая того же года папой стал Джованни Медичи, младший брат Джулиано (Лев X). Всем заправлял, естественно, старший брат. Леонардо поселился в Ватикане, в Бельведерском дворце, и Джулиано ежемесячно платил ему 33 дуката. Леонардо пишет, работает над архитектурными проектами для своего сеньора. Планирует осушение Понтийских болот. Все было бы хорошо, но началась война с Францией — после смерти Людовика XII в январе 1515 года. В сентябре новый король Фрациск I взял Милан. Лев X для подписания мирного договора с французами едет в Болонью — его сопровождал Леонардо. Именно тогда, как считается, Франциск I и пригласил художника во Францию. Ле-онардо не спешил бросать таких хороших меценатов, как Медичи, но случилось непредвиденное. Разумные и либеральные Медичи многих не устраивали. Франческо де Паччи и пизанский архиепископ Сальвиати планируют убить братьев Медичи — Лоренцо и Джулиано. Во время литургии в Санта Репарата один из заговорщиков, Бандини, заколол Джулиани кинжалом — это было 17 марта 1516 года. Через год Леонардо собирает свои вещи и вместе со своими учениками Д.Салаи и Ф.Мельци появляется во Франции. В мае 1517 года мастер поселился в замке Клу около Амбруаза. Король обязался платить ему 2000 экю в год. И вот (внимание!), 10 августа того же года Леонардо посетил кардинал Луиджи Арагонский и его секретарь Антонио де Беатис. Сохранились записки секретаря. Так вот что он пишет: «Дня десятого августа 1517 года монсеньер посетил фрорентинца Леонардо из Винчи, старика семидесяти лет, наилучшего живописца наших времен. Тот показал кардиналу три картины: одна написана с натуры по заказу покойного магнифика Джулиа-но де Медичи, представляющую какую-то флорентийсую даму… », т.е. портрет той самой «Джоконды», что находится в Лувре. И не было бы у историков искуств проблем, если бы не приписка на полях своих записей, которую Беатис сделал, вероятно, на следующий день (он все же поинтересовался, как же эту даму звали). Так вот, этот разумный человек приписал, что звали ее Изабелла Гуаланди. Об этом знали и раньше. Идею о существовании настоящего портрета Моны Лизы, утраченного, высказывали Карло Педретти (еще в 1957 г.), а затем (1998) Карло Векке. Но историки искусств не хотят проститься с «Джокондой» или хотя бы поставить знак вопроса после этого имени (так должно быть в ката-логах Лувра и солидной литературе по искусству — нигде этого знака вопроса я не видел). С удивлением читаю очередное утверждение г. Цельнера: «Некоторую путаницу внес Антонио де Беатис, который видел с 1517 году портрет “некой флорентийской дамы”, предназначавшийся для Джулиано де Медичи». Возможно, он видел там Мону Лизу, од-нако ему мог показаться слишком щекотливым тот факт, что знаменитый Леонардо да Винчи, придворный живописец французского короля, бывший художник папского двора в Риме, все еще держит в своей мастерской портрет, начатый 14 лет назад по заказу неизвестного флорентинского купца. Как бы то ни было, на основе данных, приведенных де Беатисом, мы не можем утверждать, как это пытались делать Карло Педретти (1957) и позже Карло Веке (1998), что у портрета имелся двойник.

Итак!

Так кому что показалось и что же это за секретарь, который пишет не то, что ему дик-туют, а записывает слухи? Да разве держал бы Луиджи такого секретаря? Выходит, что Леонардо сказал Беатису: «Это Мона Лиза, жена такого-то», а Беатису что-то показалось и он написал неправду, да еще и оговорил Изабеллу Гуаланди…

Я приобрел вот эту почти восьмикилограммовую книгу о Леонардо доктора наук в области теории искусства и архитектуры Франка Цельнера с надеждой, что найду там все источники, документы, которые касаются жизни и творчества Леонардо, а запись с припиской о Изабелле Гуланди будет приведен прямо в факсимиле. Но его там нет, а Изабелла даже не упомянута. Я не ожидал такого…

Думается, для Леонардо было бы неудобно, неэтично говорить о том, что на портрете изображена любовница (или одна из них) его убитого патрона (Джулиано, вероятно, просил художника беречь эту тайну), а не о том, что это законная супруга Франческко Джо-кондо. И если бы это была Мона Лиза, чужая жена, то это было бы и впрямь «щекотливым фактом». Де Беатис тихонько спросил бы мастера: «Простите, дорогой маэстро, а почему же вы до сих пор не отдали портрет заказчику, а возите его с собой вот уже 14 лет, как говорит господин Цельнер?».

Итак, имеем две версии, которые основываются на противоположных свидетельствах. Посмотрим, какая из них заслуживает доверия.

1. Первым соединил два портрета в один Дж. Вазари. Прочтем еще раз, что он пишет:

«Собрался он написать для Франческо дель Джокондо портрет его жены Мони Лизы и, поработавши над ним четыре года, оставил его неоконченным. Это творение находится у короля Франции — в Фонтенбло». Если это о Моне Лизе, то Вазари можно верить во всем, даже в том, что портрет в Фонтенбло. И в самом деле, почему бы и попасть портрету Мони Лизы к королю — незавершенный портрет. Но т.н «Джоконда» закончена, и если у Вазари информатором был Мельци или Салаи, то оба видели портрет закончен-ным. Но это не о т.н. «Джоконде», а о Моне Лизе, которая также якобы попала к королю и затем пропала. Вот такие чудеса. А еще более удивительно вот что. Если Леонардо не закончил портрет Мони Лизы, а затем все–таки закончил, то должен был все же отдать портрет заказчику. Почему–то не отдал. Но это еще не все. Удивительно, что Леонардо все–таки этот портрет закончил (я не об Изабелле, а о Моне Лизе). Он, который «почти ничего не завершал» (Вазари). Удивительно — «Поклонение волхвов» — не закончил. А мог бы и закончить и продать коллекционерам. Иеронима — не закончил. Леду — рисовали ученики по его картонам и эскизам — но это же коммерческое дело!.. А тут — Мону Лизу — закончил. И когда? Через 14 лет (а по моим расчетам через 20). Почему? Заказчик настаивал? — так почему ему не отдал? Коллекционерам? — нет, продали ученики, ему не досталось ни копейки. Что–то концы с концами не сходятся.

Но и это еще не все. К досаде поклонников луврской «Джоконды» нигде, ни в одном документе портрет не значится под именем Моны Лизы — ни в списке имущества Мельци, ни в купчей, ни в инвентарных книгах коллекций французских королей. Портрет четыре года (1800–1804) даже висел в спальне Наполеона, прежде чем попасть в Лувр. Естественно, и королям, и Наполеону было безразлично, кто изображен на портрете. А ис-торики искусств легкомысленно поверили Дж. Вазари, который не видел ни Моны Лизы, ни Изабеллы, ни их портретов.

2. Антонио де Беатрис не только видел портрет, но и получил сведения от самого ав-тора, которому тогда было 65 лет и он еще мог отличить любовниц Джулиано от порядочных женщин. Наконец, понятно, почему портрет, который сейчас в Лувре, не попал к за-казчику. Ибо тот умер — некому было отдавать, и не было с кого брать деньги за работу.

Не будем думать, за какие грехи Изабелла стала Лизой — все мы не безгрешны… — Возможно, здесь сработала близость их имен. Но есть существенное замечание. Это касается такого деликатного вопроса, как возраст женщины (а у нас их две, поэтому дело вдвойне рискованное…).

Сколько лет было Лизе, когда Леонардо начал писать ее портрет? У Франческо до Лизы было две супруги и обе умерли от родов. И вот купец женится в третий раз 5 марта 1495 года. В 1496 мадонна Лиза благополучно родила сына Пьеро. Представляете радость отца… В Италии того времени был обычай дарить на свадьбу изображения Венер — Тициановы почти все написаны для свадеб. Писали женские портреты, главным образом тоже к каким-то радостным событиям. К тем же свадьбам, к рождению ребенка. И вы думаете, Францеско даже к 1503 году ждал какого-то радостного события (переезд в новый дом…)? В 1499 году у Лизы умерла новорожденная дочь. А ведь могла умереть и она, как две ее предшественницы. И вы думаете, Францеско этого не понимал, или не хотел подводить будущих историков искусств? Или последние на его месте также примерили к себе его судьбу?

На мой взляд, портрет Моны Лизы Леонардо создал между 1496 и 99 годами. В 1496 Лизе было 17 лет. Теперь взгляните на рисунок Рафаэля и сравните ту, еще совсем девочку 16–17 лет с лаврской дамой, которой уже под тридцать. Так что у меня выходит не 1503–6 гг., а 1496–99. И никаких неясностей не могло быть между Леонардо и Франче-ско. Их отцы, оба флорентинца, люди одного общественного уровня, поддерживали, ду-маю, дружелюбные отношения — не случайно же Леонардо отказался написать портрет мантуанской маркизы Изабеллы Д’Эсте, но не отказал флорентинскому купцу Джокондо.

Но отделение Моны Лизы от «Джоконды» на этом не кончается. Я вынужден побить еще одну карту г-на Цельнера. В каталог живописных работ Леонардо он причисляет — без вопросов — портрет неизвестной (La Belle Ferroniere) и замечает: «Не исключено, что флорентинская дама, которую А. де Беатрис увидел в мастерской Леонардо в Клу в октябре 1517 г. была La Belle Ferroniere» (стр. 228). И в самом деле, портрет La Belle… тоже висел в покоях французского короля в Фонтенбло (думаю, в 1542 г.). Откуда он взялась — никто не знает. До сих пор не знают и имени этой дамы. Естественно, La Belle могла быть той «флорентийской дамой» лишь в одном случае: если бы это была работа Леонардо. Я в этом не уверен, скорее наоборот. Но это тема для отдельной работы. Пусть она уже будет работой Леонардо. Тогда — естественно — La Belle должна носить имя Изабеллы Гуаланди.

Никто не сомневается, что этот портрет был написан не позже 1495 года, а, возможно, и на 5 лет раньше, т.е. когда Джулиано Медичи было 11 лет. La Belle на портрете не меньше тридцати… Так что, как говорится, ни туда, ни сюда… А впрочем, и г-н Цьольнер не был уверен, что доска — La Belle выпилена из одной и той же древесины, что и для «Цецилии Галеррани» и, возможно, что La Belle это тоже Цецилия, но старше на пять лет. Думаю, что это наиболее вероятная версия, но добавлю: поскольку кракелюр в La Belle совсем иной, чем у «Цецилии» и «Моны Лизы», то это еще одно (кроме других) подтверждение, что La Belle написана не Леонардо. Так что, даже из фактов, которые приводит г-н Цьольнер, можно сделать убедительный вывод: La Belle — не та же самая флорентинская дама.

Таким образом, возвращаем т.н. «Джоконду» снова в ряд тех работ, которые показывал Леонардо кардиналу и его секретарю. Но теперь уже под ее настоящим именем: Изабел-ла Гуаланди. Леонардо написал этот портрет в Риме по заказу Джулиано Медичи между 1514-16 годами. Изабелла на портрете спокойная и счастливая, а ее загадочная улыбка прячет только одну тайну — она была беременна.

Примечания

Франческо Мельци (1493–1570) — ученик Леонардо, которому он перед смертью в апреле 1519 г. отдал все свое имущество и рукописи (но «Джоконда» и еще две картины были проданы представителю французского короля еще в 1518 г.). Сохранилось письмо Ф. Мельци брату Леонардо (от 1 июня 1519 г.) с сообщением о смерти мастера 2 мая. Д.Вазари описывает Ф.Мельци как «миланского дворянина, который во времена Леонардо был очень красивым и очень любимым им юношей… «Вазари отмечает, что Мельци хранит листы анатомического атласа и портрет Леонардо». И ни слова о том, что Мельци художник. Далее он пишет о Салаи: «В Милане Леонардо взял в ученики Салаи, который был очень привлекателен свое прелестью…имея прекрасные курчавые волосы…» Леонардо составил завещание на Мельци, а продал работы учителя Салаи (сохранились документы).

© Александр Багмет, 2009

Опубликовано 30.05.2009 в рубрике Об искусстве раздела Галерея
Просмотры: 2395