Как поженились Алла с Филиппом

Плакаты с Филиппом Киркоровым были повсюду. Почему-то особенно много было их на заборах, причем, на заборах запыленных и длиннющих, окружающих стройки, а побережье современной Болгарии — это сплошная стройка. Словом, где забор — там и Филипп. Чернявый, с окладистыми усами и бородой, рот до ушей. Впрочем, и по дороге из аэропорта Варны на Солнечный Берег он улыбался не только с заборов, но и с извивов горной дороги, поскольку плакаты его украшали не раз какой-нибудь каменистый выпуклый или вогнутый край…

Как-то после приезда, может быть, на второй день, мы изнывали на остановке автобуса на Несебр. Это сказочный островок-городок, соединенный с берегом перемычкой-шоссе. Там много античных и средневековых памятников архитектуры. Там сплошные сувенирные лавки, лавчонки, пивные и рестораны. Да я еще только когда заглянул в Интернет, сразу понял, что мне понравится на Несебре. От нашего места до вожделенных мест было около четырех километров. Автобус туда отправляется через каждые пятнадцать минут, но было жарко. Мы поджаривались вживую на раскаленном асфальте, как две довольно упитанных колбасы, скворчали жирком…

— Ребята! — вдруг появился мордатый, веселый, в ковбойской шляпе, таксист. — До Несебра за 10 левов! ( примерно 5 евро). И, несмотря на то, что на автобусе туда меньше двух левов, мы с радостью согласились.

— Я сам с Несебра, — сказал таксист, — еду домой пообедать, а так здесь с вашего брата, туриста, больше гребут. А вы, наверное, из России? Я слышал — вы говорили по-русски… Вон, ваш Филипп улыбается!

— Он, кстати, и ваш, — сказал я.

— Да-да, конечно, наш! — засмеялся водитель. — Он и родился в Варне. Он уехал, когда ему было шесть лет. У него на днях будет в Варне концерт. Когда он сходил по трапу, я сам в новостях наблюдал: он первым делом достал свой болгарский паспорт. И всем показал!.. А вы знаете, между прочим, как познакомились Алла с Филиппом?..

— Нет… — я заерзал на заднем сиденье и подмигнул, и даже шепнул своей утомленной солнцем подруге: «Сейчас будет легенда»…

— Да! — вскричал энергичный таксист. — Я же еще не представился вам! Вот моя визитная карточка. Меня зовут Валентин…

И он вручил нам неровно обрезанный, розовый, из тонкой бумаги прямоугольник, на котором были написаны от руки его имя и телефон…

— Если будет нужно куда, я вас в любое время и в любую сторону отвезу! Хоть ночью, хоть днем! Хоть в Обзор, хоть в Бургас!..

— Так вот, — начал рассказ Валентин, — Филипп в детстве сильно болел… Нет, это было не в детстве, а когда он уже вырос и возмужал. И заболел он сильно и страшно, что-то, может быть, вроде желтухи… То есть, понимаете, что он мог лишиться… всего… И так наш Филипп заболел, что совсем приуныл. «И теперь, — говорит, — я не только не выздоровею, но и, возможно, что никогда не женюсь»…

— Да брось, — сказала ему гадалка, цыганка. — Ты не только пойдешь на поправку, но и женишься на той девушке, которую первой увидишь по телевизору…

— И вот, Филипп восстановился, — продолжал Валентин, — и как только понял, что он здоров, он сразу включил телевизор. А там… А там Алла Пугачева поет!.. Бац, и женился Филипп!.. — и тут наш таксист даже выпустил руль из рук, потому что нужно было при слове «бац» обязательно ударить одной рукой о другую.

— Вот такая, ребята, судьба… А вот и Несебр. Всего хорошего вам. Если нужно, звоните. Да, послушайте, чего я хочу вас спросить… А дети у Аллы с Филиппом есть? — спросил он с какой-то затаенной надеждой.

— Не знаем… — ответили мы уклончиво, потому что точно знали, что нет, а нам бы так хотелось сказать, что «да-да, они у них есть!»… — Нет, кажется, детей у них нет…

Сумасшедший берег

Солнечный берег — это, собственно, цепь из отелей, магазинов, увеселительных заведений, что протянулась на несколько километров. Рестораны, ночные клубы, бары и дискотеки, центры морских и наземных видов спорта и развлечений, детские площадки, аквапарки. Это самый большой туристический комплекс Болгарии. Основное занятие днем — наслаждение ласковым морем и принятие солнечных ванн. Вечером же, видимо, перегревшись, все сходят с ума. Орут и поют, бродят без устали туда и сюда в поисках очередных развлечений, которых не перечесть. Вечером, и особенно ночью, кажется, что ты не в местах рекреации, а присутствуешь на грандиозном футбольном матче на мировое первенство, и причем, там, глубоко под вашим балконом, бьются в экстазе, одновременно, по меньшей мере, с десяток команд, а болельщиков тьма — доносятся крики чуть не на всех языках! Словом — столпотворение… Толпы народа, море огней. Я заметил, что лошади, запряженные в откидные с кожаным верхом ландо, лошади, что без устали своими подковами цокают там об асфальт, очень, кстати, пахучие, но разряженные в пух и прах, с густыми цветными султанами и с шорами на глазах, они даже не ржут, как им положено, но очень странно вдруг ни с того, ни с сего, или, может быть, от очередного испуга, ужасно кричат, как люди, так что волосы дыбом встают и отскакивают, как от дикобраза иголки… Вот какое веселье!

При этом надо отметить, что хоть и пристают здесь на каждом углу зазывалы и прилипалы, приглашая вас что-то купить, куда-то зайти, или, скажем, сфотографироваться с несчастным удавом или затюканным крокодилом, но никто никогда никаких хамских действий не допускает. И секьюрити, и полиция, как представляется, тоже на высоте. «Но будьте все-таки осторожны, — напоминали нам болгарские наши друзья, — ибо на Солнечный Берег, на побережье, в связи с тем, что открылся новый летний сезон, съехались на гастроли все воры Болгарии»… Мы старались вести себя осторожно, и, не спуская взгляда с вещей, даже купались поодиночке, и, слава Всевышнему, с ворами столкнуться не приходилось, но с жуликами пришлось…

Кстати, если вы думаете, что просто так сможете заявиться на пляж, и там спокойненько отдохнуть, вы глубоко заблуждаетесь. Пляж испокон веку разбит на зоны влияния и на ячейки, и каждый метр приносит кому-то сумасшедшие деньги. А вы лишь звено, элемент, источник дохода, пешка в этой игре, хотя бы вас и называли здесь «шефом», «папой», «начальником», или «полковником»… Если вы не арендуете зонтик или лежак, вас довольно навязчиво будут просить убраться за линию. Или совсем близко к морю, или совсем далеко, где раскаленный песок. Не успеешь расстелить полотенце, а уже появляется импозантный жулик и предлагает вам на любом языке, скажем, выпивку и закусон: «Плиз, дринк… мансика-кирсика… данке… фенкью…киитос…айтэ… фанта и спрайт!.. Начальник, холодненькое пивко!»… И не отстанет, собака, пока не всучит. Причем, не мытьем, так катаньем. Увидит, например, престарелую топлес-леди, и подсядет к ней, и ласковый заведет разговор, и погладит ее по морщинистой, но еще чувствительной коже. И даже назначит свидание, на которое вряд ли придет… А все ради того, чтобы здесь и сейчас, не отходя от кассы, ее, «вещунью», чья закружилась уже голова, нагреть хотя бы на несколько левов, из которых пятак к пятаку, он намерен, конечно, сложить капитал. И что он жулик, то сомнений здесь никаких. Пол-литра пива, к примеру, у него стоит в левах три с половиной, и за столько же можно купить в магазине два литра, да и сдачи от него не дождешься… А ближе к вечеру (смех!), когда уже почти все разошлись, появляется с миноискателем человек — ищет ценные вещи и деньги… Тоже надеется разбогатеть.

Конечно, жаться на отдыхе и экономить гроши, вряд ли кому-то охота, но и раскидывать деньги и, к тому же, чувствовать себя лохом за свои же трудовые шиши, тоже не менее глупо. Я решил провести эксперимент. «А отдохну-ка, думаю, как «VIP-персона», буду покупать все, что они предлагают, буду соглашаться на все». Арендовал и зонтик, и два лежака. Купил и «холодненькое пивко», и фанту, и кульки с черешней, и в нарезке арбуз. Купили мы и перламутровое ожерелье для дамы, и для нее же браслет. К тому же, черт еще дернул купить в пиццерии и сжевать тут же на набережной некую чебуречину, что называлась «кальзонэ» или «кальсонэ»… В конечном итоге, мы, став полноценными участниками балагана, не только совершенно бездарно потратили уйму денег и обгорели на солнце, но и приобрели устойчивый и очень цепкий понос. И пять дней из семи нам отведенных судьбой на отдых, мы посещали, как заводные, домики «неизвестного архитектора» и наслаждались напевами и рассказами, которые персонально для нас исполнял неутомимый затейник и балабол, задорный понос-хохотун…