Добро пожаловать на «Ёлки»!

…И прилетел снова. Старый Фламинго с трудом проделал этот путь – в «последний раз»,- подумал он. Но его так тянуло в эти места «Благословенные», как он в мыслях своих их называл. Наверное, был прав. « Возможно, мы все-таки встретимся, ведь она не может не придти»... И он опустил свой большой нос в теплую воду, там маленькая рыбка совершала свой скорый и последний (уж точно!) вальсок. А, может быть, это была иная еда, любимая Фламинго А, может быть, это была иная еда, любимая Фламинго…

Обезьяна чинно сидела, вычитывала произведения авторов, помечала что-то карандашом и решала, что печатать, а что не печатать. С теми авторами, которые ей нравились, а ей нравились те, которые хорошо описывали жизнь животных, она пила кофе, т.е. она удостаивала их, таким образом, своим вниманием. И по этому поводу она говорила: «Я удостоила автора (такого-то) своим вниманием. Я с ним пила кофе»…

Моя подруга Наташа, раскрепощенная женщина Востока, живет в Ворбурге, недалеко от Гааги. И вот зовет она меня в гости, зовет: приезжай, куда-нибудь сходим, пообщаемся, сто лет не виделись… Это правда, встречаемся редко… Ну договорились, что проведем целый день вместе. Я приехала на поезде, а на станции Наташа подхватила меня на машине.
– Мы пойдем в самую шикарную сауну, в Схевенинге…

После работы слушаю модную песню «Как рождается любовь» и размышляю о совпадении – мой попутчик, водитель белой Тойоты, похож на попугая и невероятно! – имеет редкое финское имя Торсти. Иногда он напоминает мне американского актера, сыгравшего безумного гения-пианиста. Порывист, странен, говорит громко и сбивчиво. Я чувствую к нему симпатию, потому что он кажется мне катастрофически одиноким. Он поет в церковном хоре и морщится при звуках шлягера…

Китаец был маленький, смуглый и испуганный. Он шел в определенное место и с определенной целью. Когда он поднял глаза, то очень поразился: перед ним стояла европейская женщина лет сорока пяти с очень красивым лицом и по-настоящему фарфоровой кожей. Руки,шея и ноги её – всё было фарфоровым. Уж кто, как не он – китаец, понимал,что такое фарфор! Голубые эмалевые глаза, тоже прекрасные и тоже фарфоровые…

Ну это когда всего лишь хочется коснуться ладонью лица, которое бы не ускользнуло, а оставалось рядом долго-долго. Когда всего лишь хочется склониться над челом спящего. Когда всего лишь хочется рассмотреть все линии, ворсинки, изгибы ресниц, складочки и неровности. Когда вдруг очень захочется, чтобы лицо приобрело черты. И обязательно говорить много с тем, кого разбудила! Говорить тихо, может, на ушко…